Охота троплением
В этой немудреной охоте особенно сильно чувствуется ее национальный колорит, российская самобытность. Возможно, это оттого, что тропление связано с выпадением снега, столь привычного и характерного для Средней России.
Эта охота не добычлива: дай-то бог заполевать хотя бы одного зайчика! А уж если двух — воспоминания на долгие годы!
Взял заячий след и иди по нему, набравшись терпения, пока он не приведет к слегка раскопанной ямке, где лежит подобравший под себя лапки и приложивший к спине уши русак. Но сколько непредвиденного может помешать этому! Следов натоптано — уйма, но вовсе не так уж много зайцев. Выбрав след, потянувшийся вроде бы на лежку, можно прийти к какому-нибудь клеверищу или озими, где русак снова начинает пастись. Тогда его малик снова превращается в кружево жиров, путаясь с другими следами: где тут «твой», по которому шел целый час? Он может затеряться и где-нибудь на закатанном грейдере, с которого ответвляются свертки-зимники. Или так: дошел до лежки, а она давно пуста. И догадываешься, заметив поодаль санный след, что поднял русака ранний фуражир, приезжавший за сеном, — ищи-свищи теперь ветра в поле!
Но чаше всего заяц просто не подпускает к себе, издалека замечая, что перстом торчащий в степи человек топчется по его следу. Оторвав от малика взгляд, вдруг видишь, как выстает из ровной степной белизны рыжевато-палевый, тертый жизнью опытный русачина — и катит по скатерти снегов, то выставляя, то снова прижимая уши. Отбежав на безопасное расстояние, он начинает облегченно поигрывать, троит ногами, чуть подскакивает, «козлит», кренясь то на один, то на другой бок, и спокойно уходит, растягиваясь и складываясь в размеренных прыжках. Значит, набирайся терпения, начинай сначала, ищи другого русака: к этому подходить бесполезно — стронутый ни за что не подпустит.
Как же все-таки следует тропить, где искать зайца? Чтобы не копаться в жирах, надо обрезать их, взять выходной след. Русак идет на лежку по-разному. Иногда долго петляет где-нибудь по бурьянистой меже, потом, нет-нет, опять попасется, оставляя длинные отпечатки пазанков — сидел, приспустив передние лапки, тянулся, сбочив голову, чтобы скусить приглянувшуюся бастылинку, переступал, опять сидел, оставил орешек...
Спокойный малик, который ни с каким другим не спутаешь: две задние лапки впереди, а меньшие передние, одна за другой, сзади... Теперь надо стараться идти стороной, не по самому следу, не теряя его, однако, из вида: ни один зверь не терпит, когда замечает, что за ним кто-то идет, в точности повторяя его путь. Вздвойка или просто двойка — это знак того, что заяц намеревался скоро лечь. Бывает, что вскоре после первой следуют еще одна-другая двойка и последний сметок — на лежку. Так что надо осмотреться, прикинуть, где бы мог лечь русак. Однако и тут может быть всякое: иногда после первой двойки заяц еще долго ходит, все выбирает место для дневки. Тропить надо, делая вид, что след не интересует — идешь сам по себе стороной. Если примечено местечко, где заяц может залечь, можно обрезать предполагаемый след к лежке, направляясь мимо нее бочком, постепенно приближаясь. Не подтвердилось предположение о месте лежки — опять надо поймать взглядом оставленный малик и продолжать тропить, держась от него подальше. Самый верный признак близкой лежки — пробные мелкие копки, которые начинает делать русак. Нередко он сразу не ложится, а сперва пробует копать, бросает и ищет другое место. Заметив такие копки, следует быть начеку и посматривать по сторонам: русак может быть неподалеку. Полагая, что человек идет мимо, заяц не прочь пропустить его, не обнаруживая себя.
Выбор места дневки зависит и от погоды: в оттепель заяц ложится обычно повыше и более открыто, а в морозные дни предпочитает забиться поглуше, в сухие кочкарники, травные низинки, в бурьян и кустарники. Русак очень любит кобластый взмет, особенно поднятую целину с травой и бурьянками — да и вообще крупную, не бороненную пашню с глубокими бороздами, тем более если по соседству есть еще и озими или огороды.
Беляк перемешается меньше, чем русак, его ночные похождения короче, но тропить его значительно сложнее — поднявшегося с лежки зайца в лесных зарослях заметить не легко. Если же увидеть его удается, то стрелять обычно приходится навскидку.